Врачи бьют тревогу: «Доктор Смерть» Полухова разваливает НИИ педиатрии

Недавно в адрес Айнур Полуховой, директора Научно-исследовательского института педиатрии, были выдвинуты серьезные обвинения.
Кандидат медицинских наук Егана Гасымова утверждает, что после назначения Полуховой на должность директора в учреждении были введены ограничения на прием тяжелобольных детей с целью улучшения статистики по детской смертности. Несогласных с такой политикой врачей увольняли. Кроме того, появилась практика вынуждения родителей приобретать дополнительные лекарства, хотя больница обеспечена всеми необходимыми медикаментами и лечебными материалами. Наконец, руководство Института неоднократно собирало деньги с врачей под разными предлогами.
Гасымова отметила, что тяжелобольных младенцев, поступающих из частных клиник и государственных больниц, подчиненных TƏBİB, часто отправляют обратно под предлогом отсутствия мест. Врачи, которые осмеливаются оспаривать подобные действия, подвергаются давлению.
Айнур Полухову обвиняют в тяжких преступлениях
«В 2017 году я была назначена на должность заведующей научным отделением анестезиологии и реаниматологии на основании конкурсного отбора, проведенного Ученым советом Института. До сих пор продолжаю занимать эту должность. Я работаю в Институте с 2001 года. За всё это время ни разу не сталкивалась с подобными ситуациями», — рассказала Гасымова.
Врач пожаловалась на то, что ее имя, а также имена нескольких ее коллег, были внесены директором учреждения в черный список. Причиной стало несогласие с требованиями Полуховой и отказ следовать некоторым новым правилам.
«В сентябре-октябре 2023 года в отделении реанимации возник конфликт между врачами и заведующей отделением Региной Нематовой. Суть проблемы заключалась в присвоении начальством части бонусов, которые должны были выплатить врачам. Персонал отделения пожаловался на это директору, но никакие меры приняты не были. Наоборот, истцов наказали», — поделилась Гасымова.
Она также добавила, что первое серьезное разногласие у нее с директором возникло после того, как Полухова потребовала от Гасымовой написать негативный отзыв об одном из врачей, подавших жалобу. Дело в том, что у этого врача скончался пациент, однако причины смерти были тщательно расследованы, и врачебной ошибки обнаружено не было. Однако Полухова заставляла Гасымову написать отзыв таким образом, чтобы врача всё равно можно было наказать. Последняя отказалась и написала заключение в соответствии с объективными результатами.










Другой причиной «внесения» Гасымовой в черный список стало ее несогласие с распоряжением Полуховой, согласно которому в истории болезни каждого пациента нужно было добавлять дополнительный лист, принуждающий родственников покупать лекарства за свой счет. При этом в Институте имеются все необходимые медикаменты, и за этим следит Министерство здравоохранения. Попытки «узаконить» сбор денег с пациентов прекратились только после того, как свидетельства о действиях Полуховой дошли до министерства.
«Наш Институт является медицинским учреждением третьего уровня, а это означает, что к нам направляют тяжелобольных пациентов, — сказала Гасымова. — Однако Полухова дала указание не принимать больных из TƏBİB, поскольку смерть таких пациентов негативно отражается на статистике Института. У нас есть несколько групп в WhatsApp, и директор отправила соответствующее сообщение в одну из них».
В подтверждение своих слов Гасымова предоставила редакции haqqin.az переписку в WhatsApp, являющуюся, в сущности, наглядным доказательством недобросовестной работы Полуховой. Сообщение директора выглядит так: «Категорически запрещаю принимать пациентов из учреждений, подчиненных TƏBİB, без моего ведома! Хватит, в этом месяце больше половины смертей — их».










Заведующая отделением сообщила, что тяжелобольные пациенты, поступающие по линии скорой помощи, часто отправляются обратно, хотя в таких случаях важны даже не минуты, а секунды.
«Например, младенец, доставленный из German Hospital в тяжелом состоянии, не был принят в нашу больницу в течение первых суток. Только после того, как отец ребенка обратился в Министерство внутренних дел и Минздрав, ребенка приняли. Однако и после этого директор устно потребовала от врачей не оказывать ему помощь», — рассказала нам Гасымова.
К счастью, врачи не выполнили указания директора и оказали помощь тяжелобольному ребенку. После его выздоровления родители, не знавшие о происходящих событиях, выразили благодарность руководству Института, и так директор узнала о «неповиновении» своих подчиненных.
А вот другое сообщение директора: «Пациенту Ильхамы не давайте ни «Курсорф», ни какие-либо иммунопрепараты. Достаточно антибактериальных и инфузионных медикаментов. Ничего не покупайте и не используйте государственные средства».
И еще одно неформальное распоряжение: «С сегодняшнего дня пациентов из German Hospital не принимаем. Пусть никто из родственников туда больше не обращается!».
В другом сообщении «запрещается» прием пациентов, привезенных из Губы…










«Еще один случай. 5 января этого года из родильного отделения Центральной районной больницы Джалилабада поступила просьба через «эвакуационную группу» к Полуховой и заведующей отделением Нематовой о переводе в нашу больницу новорожденного, находящегося в тяжелом состоянии. На следующий день скорая помощь доставила ребенка в Институт. Однако вместо того, чтобы немедленно приступить к реанимации, директор отказалась лечить младенца, ссылаясь на отсутствие согласованности между учреждениями. Она буквально выставила кувез за двери и накричала на бригаду скорой помощи, требуя немедленного вывоза ребенка из отделения», — поделилась заведующая.
Представитель бригады скорой помощи заявил тогда, что отвезет ребенка к зданию Министерства здравоохранения.
«О дальнейшей судьбе младенца нам ничего не известно, — сказала Гасымова. — По слухам, его доставили в Сумгаитский перинатальный центр, где через некоторое время он скончался. В любом случае, каждому ребенку, поступившему в отделение реанимации, должна быть оказана соответствующая помощь, только после этого возможно дальнейшее разбирательство».
Гасымова подчеркнула, что готова представить эти факты в Генеральную прокуратуру. Она также добавила, что ее трудовой договор был изменен в одностороннем порядке: в новом договоре были указаны другие рабочие часы, а зарплата была уменьшена. Несмотря на обращения к Полуховой, реакции не последовало.
«Названия научных отделов были изменены, и поэтому с нами заключили новые трудовые договоры. В них не упоминались прежние стимулирующие надбавки. Кроме того, договоры приобрели временный характер, чтобы можно было уволить нас в любой момент. Только после обращения в Министерство здравоохранения эти документы были пересмотрены, однако разрушительный характер политики директора уже дал результат: наше научное отделение полностью развалено, все сотрудники уволились, осталась только я», — сообщила Гасымова.
Научно-исследовательский институт педиатрии сотрясают скандалы. Неопровержимые вещдоки
Заведующая также отметила, что в устной форме ей было запрещено проводить консультации с пациентами в Отделении реанимации новорожденных.
При этом Регина Нематова, руководитель другого отделения, которая безоговорочно выполняет распоряжения директора и, подобно своей начальнице, использует выражение «трупы» в отношении умерших младенцев, в одном из сообщений в WhatsApp написала о родителе, который часами «умолял» ее принять больного ребенка в больницу.
«Почему родители должны умолять о медицинской помощи?», — возмутилась Гасымова.
Она обратила внимание и на то, что из-за бесчеловечного отношения к тяжелобольным пациентам количество больных в клинике уменьшилось. Заметив это, Нематова через WhatsApp обратилась к врачам с просьбой любыми способами увеличить число пациентов. Она даже распорядилась помещать в реанимацию амбулаторных больных, которым реанимационная помощь не требуется, заявив, что нельзя допускать сокращения количества занятых мест, чтобы Институту не урезали финансирование.
Гасымова обвинила Нематову и в том, что та под разными предлогами собирала деньги с врачей реанимационного отделения. Существуют переписки, подтверждающие данные обвинения.
Одним из примеров давления, оказываемого лично на нее, Гасымова назвала фальшивую справку, выданную ей от имени Службы государственного финансового контроля Министерства финансов — якобы по результатам проведенной проверки. Однако в официальном ответе на запрос Служба заявила, что в их акте подобного пункта не было.
«С 29-го числа прошлого месяца я ушла в отпуск, — сказала Гасымова. — Поскольку Полухова также была в отпуске, мое заявление подписал главный врач Института и исполняющий обязанности директора Гюндюз Агаев. Однако сотрудник отдела кадров Наргиз Бекирли и юрист Зия Гамбаров угрожали мне тем, что приказ о предоставлении отпуска не будет издан, если я не откажусь от своей жалобы, поданной в Трудовую инспекцию».
По словам Гасымовой, Бекирли и Гамбаров связались с директором, и Полухова потребовала отозвать все заявления, направленные Гасымовой в Министерство здравоохранения, Трудовую инспекцию и Министерство финансов. После того, как в дело вмешался главный врач, приказ всё-таки был утвержден.
Вместо Полуховой на обвинения отвечает Гюндюз Агаев
Теперь Гасымова призывает провести расследование правонарушений, допущенных директором Института и Региной Нематовой.
В ответ на обращение haqqin.az Айнур Полухова сообщила, что в настоящее время проходит лечение за границей. Она порекомендовала связаться с ответственными лицами, которые временно исполняют ее обязанности.
Главврач больницы и временно исполняющий обязанности директора Гюндюз Агаев заявил, что утверждения о запрете на прием тяжелобольных детей из частных и государственных больниц «не соответствуют действительности»:
«Существует лишь одно ограничение. Во-первых, ребенок должен выдержать эвакуацию, то есть находиться в таком состоянии, чтобы не умереть по дороге в больницу. Во-вторых, в больнице должен быть свободный аппарат искусственной вентиляции легких, чтобы подключить к нему ребенка при поступлении. Если аппарат свободен, мы можем принять такого пациента, если нет — сообщаем об этом эвакуационной группе».
Главврач также отметил, что этот вопрос решается по принципу очереди. Как только аппарат освобождается, следующий ребенок может быть переведен в больницу.
«Некоторые учреждения, подчиненные TƏBİB, не хотят присоединяться к эвакуационной группе. Я сказал им: если не хотите входить в группу, пишите лично мне, и я сам передам ваше сообщение в группу. Мы не делаем различий, из какой больницы переводятся тяжелобольные пациенты», — отметил Агаев.
По его словам, он занимает должность главного врача всего один месяц и не осведомлен о событиях, произошедших до его назначения.
«Иногда детей из районов привозят прямо в больницу, и случается так, что в этот момент у нас нет свободного аппарата, — сказал он. — Но если ребенок способен дышать самостоятельно и не нуждается в ИВЛ, то мы принимаем его сразу. Для тех, кому требуется аппарат, есть некоторые ограничения, но они действуют не более 1-2 дней, пока аппарат не освободится».
Главный врач подчеркнул, что в иных случаях никаких ограничений нет.
Почему родители должны умолять о медицинской помощи?
Агаев также прокомментировал обвинения в том, что от родственников пациентов требуют закупать лекарства. По его словам, Министерство здравоохранения действительно обеспечивает Институт всем необходимым, однако иногда возникают ситуации, когда лекарство требуется срочно, но его приходится ждать. Вот тогда-то родители и приобретают его самостоятельно.
«Иногда бывает, что на складе временно чего-то не хватает. Тогда либо я должен солгать родителям, чтобы они не беспокоились, либо они сами покупают нужное лекарство для лечения ребенка. Но Министерство здравоохранения обеспечивает нас лекарствами на 99 процентов. Случаи, когда родители вынуждены приобретать лекарства, крайне редки».
Агаев отметил, что ему ничего не известно о присвоении начальством бонусов врачей или о случаях незаконных увольнений. Он добавил, что не получал жалоб по поводу сбора денег, к примеру, на ремонт.
«У нас был случай: в одном углу реанимации требовался небольшой ремонт. Я вызвал заведующего хозяйственным отделом и спросил, сколько нужно денег на покраску. Выделил средства, чтобы это было сделано сразу. Но о том, что с врачей собирают какие-то деньги, мне ничего не известно. Что касается Айнур ханум, то она ушла в отпуск вскоре после моего прихода, но, насколько мне известно, она также не занимается сбором денег с отделений», — заявил главный врач.
Он добавил, что по поводу мелкого ремонта нет необходимости сообщать в Министерство здравоохранения. Если обращаться в министерство по каждому пустяку, а потом заниматься закупками и ждать выделения средств, то это займет 4-5 месяцев. Поэтому вопросы мелких ремонтных работ решаются внутри Института, но не за счёт персонала.
Главный врач также подтвердил, что пара врачей больницы выражала недовольство новыми трудовыми договорами:
«Каждый человек, включая этих врачей, имеет право подавать жалобы. Но это не значит, что каждый истец прав. Законность трудового договора была проверена при его заключении. Честно говоря, я в этот вопрос не вмешивался».